Главная страница

  

11. Банковская олигархия

    Содержание  

1. История захвата власти банкирами

2. Организации современной олигархии

3. Мировоззрение финансовой олигархии

4. Основные экономические взгляды

    Основные идеи

 

1. История захвата власти банкирами

Как уже отмечали в предыдущей главе, занятие ростовщичеством и торговлей осуждалось многими религиями, в том числе и в христианстве. Желание получить незаслуженное богатство (больше, чем требовалась для жизни) считалось мерзким пороком. Но у части общества всегда было желание обладать как можно большим богатством и властью. Поэтому стремление к богатству и власти можно считать естественным, хотя и осуждаемым в определенные периоды истории. Ростовщики всегда стремились к снятию «проклятия» на свою деятельность и к накоплению у себя как можно большего количества денег. Постепенно им это удалось.

Вспомним чем занимались алхимики? Поиском способов превращения неценных веществ в золото, которое являлось самыми ценными деньгами. Но оказалось, что есть ещё более эффективные и чудесные способы превращения неценных предметов в материальное богатство. Опыт первых банкиров показал, что долговые расписки граждан и государства, когда необходимо было вернуть больше средств, чем давалась первоначально во временный заем, также позволяли получить материальное богатство. А особенно эффективным оказался выпуск бумажных денег. Выпуск любых денег (металлических, бумажных, электронных) позволяет создавать, присваивать и распоряжаться материальными богатствами. И тот кто контролирует это чудесное превращение ничто в что-то может распоряжаться как волшебник всем миром.

Стало желательным стать центром, принимающим решение о выпуске (эмиссии) денег страны. И естественно такой эмиссионный центр желательно защищать от других. Как это реализовывалось, мы увидим далее.

В 17 веке в Англии началась промышленная революция, которая потребовала денег. А когда и кому деньги были не нужны? И власть ослабила давление на ограничение ростовщической деятельности. Тогдашние «банкиры» (ростовщики-менялы, как правило, ювелиры) быстро укрепили свое положение, приобретя большой вес и влияние. Дела банкиров к тому времени уже шли прекрасно - они даже отхватили себе изрядный кусок земли в центре Лондона, ныне известный как Сити. Английская корона постоянно с кем-нибудь воевала, для чего требовались деньги.

В 1694 году возник банк, получивший гордое наименование Банк Англии. Банк этот был частным, а создали его специально для финансирования государственных программ. Способ зарабатывания денег был простым: «Любые деньги для власти. Но их надо обязательно вернуть. Для этого необходимо повысить на всю сумму ссужаемых денег налоги или выпустить государственные облигации». Интересно, что сегодня в США используется тот же способ: Министерство финансов выпускает государственные облигации, а Федеральная резервная система выпускает деньги и покупает долговые обязательства государства.[1]

Уже первые плоды деятельности Банка Англии были печальны: всего лишь через 4 года после его возникновения государственный долг вырос в 13 раз. Правительство вдруг обнаружило, что ему дают сколько угодно денег - лишь бы оно выполнило вышеперечисленные условия. И началось беспорядочное финансирование огромного количества программ. В результате за все государственные долги банкирам должно было платить население, выплачивая государству растущие налоги.

Есть еще один интересный нюанс. Если общество выплачивает банкиру 10% годовых на предоставленные им деньги, то по правилам сложных процентов банкир удвоит свой капитал не через десять, а через 7,25 лет. Эффект достигается за счет начисления процентов на проценты. На каждый вложенный доллар через год при 10% ставке годовых превращается в 1,1 доллар, во второй год – 1,21, в третий – 1,33, через 20 лет в 6,73 долларов. То есть за период взросления сына банкир, не прилагая больших усилий, может увеличить свое богатство в 6 раз. Если в начале данного процесса банкир контролировал всего лишь 10% денежного оборота и денежная масса не возросла, то через 20 лет он будет контролировать более половины денежного оборота, а еще через небольшое количество времени и весь денежный оборот. Полного присвоения денег одним банкиром не происходит, так как паразит должен паразитировать на производственной сфере, её развивать и предоставлять остальным членам общества участвовать в процессе производства и потребления. Следовательно, какая та часть денег должна быть свободна от его влияния, хотя и проходить через его банк. Сама банковская деятельность позволяет получать богатство общества. Но вернемся к истокам.

В 1743 году ювелир Амшель Мозес Бауэр открыл свою мастерскую во Франкфурте. Дела у него шли хорошо, поэтому его сын Майер Амшель Бауэр решил не ограничиваться ювелирным делом. Он сменил свою фамилию на Ротшильд и преуспел в качестве банкира - особенно в деле выдачи ссуд властям. Будучи дальновидным человеком, он распределил пятерых своих сыновей по пяти европейским финансовым столицам: Франкфурту, Вене, Лондону, Неаполю и Парижу. Сам же Майер Амшель вместе с оставшимся при нем старшим сыном переехал в роскошный пятиэтажный франкфуртский особняк, который разделил с семьей другого банкира – Шиффа. Влияние и богатство данных семей чудесным образом возрастало.

Сын Майера Амшеля Ротшильда Натан смог спровоцировать после битвы под Ватерлоо 18 июня 1815 года обвал стоимости облигаций британского казначейства, которые он скупил через подставных лиц. Это принесло ему огромную прибыль и почти монопольный контроль над финансовым рынком Англии. Натан Ротшильд стал своим человеком в Банке Англии.

Натан Ротшильд за 17 лет своего пребывания в Лондоне умудрился увеличить данный ему отцом стартовый капитал в 2500 раз. Но не он один: Ротшильды всегда помогали друг другу и богатели вместе - во всяком случае, даже парижский Ротшильд (Джеймс) к моменту краха Наполеона умудрился так преуспеть, что стоимость его банка на треть превышала собственный капитал всех остальных французских банков вместе взятых. Бонапарт, войну против которого Ротшильды финансировали, на собственном опыте убедился в правоте своих же слов «У денег нет отчизны, а у финансистов - патриотизма и чести; их единственная цель - это чистоган».[2]

Ротшильды стали вкладывать свой капитал в разные страны, образуя финансово-промышленные группы. Они установили практически монопольный контроль над южноафриканскими месторождениями золота и драгоценных камней. Кроме того, они агрессивно проникали в промышленность самой перспективной с экономической точки зрения на тот момент страны - США. В то же время, Ротшильды всегда действовали скрытно, предпочитая негласно брать под контроль компанию за компанией - притом, что для широкой публики эти компании ассоциировались с совсем другими людьми. Скажем, в конце 19 – начале 20 века Ротшильды установили реальный контроль над финансовой империей Морганов и сталелитейным конгломератом клана Карнеги.

Ключевым пунктом долгосрочной кампании стал центральный банк США, который то возникал, то исчезал, то снова возвращался к жизни. Полуторавековая борьба международных банкиров за создание американского центробанка была крайне интересной и важной. Почему важной мы уже можем догадаться.

Государство может создать свой эмиссионный центр – главный банк страны. А банкирам кто-нибудь запрещает попробовать приватизировать и захватить этот банк? Конечно, нет. Для такого захвата можно лишь объявить, что правительство использует деньги на всякие глупости и это приводит к инфляции, росту налогов и тяжелым последствиям (что часто соответствовало действительности), поэтому банк должен быть отделен от правительства и им должны руководить лучшие знающие граждане. А кто является лучшими и знающими банковское дело гражданами? Конечно, руководители крупнейших частных банков. А в чьих интересах будет действовать эти независимые от общества и правительства банкиры? Конечно, же не в чужих, а в своих собственных. Если банк не зависит от правительства, то он все равно зависит от кого-то. А.Ротшильд как-то сказал: «Дайте мне право выпускать и контролировать деньги страны - и мне будет совершенно все равно, кто издает законы».

Если нажива и рынок становятся святыми божествами, то государство должно не мешаться и обслуживать тех, кто имеет финансовую власть. Банкиры на своем опыте убедились, что в либеральном обществе деньги имеют решающее значение, затем идут средства массового манипулирования сознанием и только потом политическая власть. При этом через определенное историческое время все эти сферы деятельности сливаются в один клубок.

На протяжении 17-20 веков Ротшильды и другие банкиры внедряли в сознание общества идею, что банки должны быть «независимыми» от государства. В результате сегодня практически все банки «независимые» и ими управляют несколько семей. Простая идея, а какие результаты. Сегодня правительства всех крупнейших стран лишены права эмиссии и осуществлять расходы по своему усмотрению, они обязаны залезть в долги банковскому сообществу, которое идет на это с удовольствием, а после в течение многих лет получает от властей и общества дань. С 17 века по сути нечего не изменилось. И это наглый захват банковской олигархией финансовой власти, которая, в отличие от любой власти (избранной или назначенной), вообще никому не подотчетна, позволяет им действовать исключительно в своих корыстных интересах, начисто игнорируя общественные нужды.

Сопротивлялось ли общество такому захвату? Да. На президента Джексона, пытавшегося ограничить власть банкиров, в январе 1835 года было совершено покушение. Убийца стрелял из двух пистолетов, но промахнулся. В 1861 году в США началась гражданская война (война федералистов Севера и сепаратистов Юга), в ходе которой быстро выяснилось, что промышленно развитому Северу на удивление не хватает денег, тогда как у Юга их в достатке. Тогда президент Линкольн начал печатать бумажные деньги, которые, чтобы их отличить от банкнот частных банков, выкрашивались с тыльной стороны в зеленый цвет и за это получили наименование «greenbacks» (зеленые спинки, они же «грины», они же «баксы»). Выпуск денег позволил правительству не зависеть от банкиров. Банкиры возмутились, и на Линкольна было совершено покушение, в результате которого он был убит.

Любопытно письмо главы Банковской ассоциации США Бьюэла, написанное в 1877 году и разосланное членам ассоциации, в котором содержались, к примеру, такие слова: «Повторение трюка правительством с эмиссией собственных денег может обеспечить людей деньгами, что серьезно подорвет нашу доходную базу как банкиров и кредиторов».[3]

В 1881 году президентом США был избран Джеймс Гарфилд, бывший до этого главой банковского комитета Конгресса. На этом посту он узнал много интересного о банкирах, поэтому сразу после инаугурации заявил: «Тот, кто контролирует денежную массу страны, является полным властелином ее промышленности и торговли. … Когда вы поймете, как просто вся экономическая система контролируется несколькими влиятельными людьми, вам не нужно будет объяснять, где причины дегрессий и инфляций».[4] Тем самым идейная позиция была заявлена. Сколько было нужно времени банкирам, чтобы убить президента? Несколько недель. Власть и общество сопротивлялись росту могущества банкиров, но последние предпочитали действовать настойчиво, не торопясь, не афишируя своих целей и добиваясь нужного для себя результата.

В конце 1913 года был принят закон о центральном банке (ЦБ) США - Федеральная резервная система США - самый настоящий частный ЦБ. Первым главой его стал Пол Варбург, европейский финансист, связанный с семьями Моргана, Рокфеллера, Куна, Лейба, Гольдмана, Меллона, Закса, Дюпона, Шиффа, Ротшильда и Баруха. Финансовая система США стала контролироваться несколькими семьями. Семья Баруха с его банком «Стандарт Чартер Банк», который существует с 1613 года, по мнению наблюдателей, не афишируя свое влияние, находится на вершине финансовой пирамиды.

И сегодня те же семьи, что дорвались до финансовой власти в начале 20 века, продолжают эту власть преумножать, почти никого не впустив в свои стройные ряды. Для примера обратимся к краткому списку некоторых известных структур этих семей. Рокфеллеры вместе с Морганами, Кунами и Лейбами контролируют финансовый конгломерат Ситигруп, в который входит Ситибэнк и инвестиционный банк Соломон Смит Барни. Нефтяная монополия Рокфеллеров Стандард Ойл сегодня называется Экссон, слившийся затем с Мобил. У Рокфелеров много электротехнических, машиностроительных и страховых компаний, среди которых выделяются Американ Телефоун энд Телеграф (Эй-Ти-энд-Ти), Интенешнл Бизнес Машинс (Ай-Би-Эм) и МакДоннел-Дуглас (не так давно ставшая подразделением Боинга). До последнего времени они совместно с Варбургами владели также банком Чейз Манхэттен, но в 2000 году тот слился с другим банком, Джей Пи Морган, и стал, таким образом, совместной собственностью трех семей. Если и дальше перечислять, то все североамериканские и европейские транснациональные компании (ТНК), так или иначе, были рождены финансовой олигархией и являются совместной семейной собственностью. Разумеется, эти же семьи контролируют все основные медиа-корпорации, а значит и средства массовой информации, например, телекомпания Эн Би Си находится во владении Дженерал Электрик (Морганов).

Сегодня 200 крупнейших ТНК владеют более чем третью мирового производства. Из 100 наиболее крупных находятся: 55 в США (с капиталом 5948 млрд. долларов – 65%), 15 – в Великобритании (1279 млрд. долл. – 14%), 17 – в Евросоюзе (916 млрд. долл. – 10%), 5 – в Японии (4,4%) и т.д.[5] Как видим решающее влияние сегодня за штатовским и английским капиталом (80%), а значит за англосаксонскими банкирами. В каких организациях они объединены? Чего они сегодня хотят? Какой идеологией пользуются? Понимая их цели и способ мышления можно предвидеть их действия.

2. Организации современной олигархии

Ротшильды первыми начали разрабатывать планы постановки под свой контроль всей мировой экономики. Структура, которую они возглавляли, называлась весьма эффектно: «Общество Круглого стола» - по аналогии с циклом легенд о полумифическом древнем короле бриттов Артуре и так называемых «рыцарях Круглого стола». Целями организации были провозглашены установление во всем мире принципа свободной торговли, а также последующее за ним учреждение мирового правительства. Создал союз в 1877 году сэр Сесил Родс, основатель Родезии, но вскоре в руководство «Общества» Ротшильдами был предусмотрительно внедрен лорд Артур Мильнер. После кончины Родса в 1891 году Мильнер становится руководителем организации, так что она становится по существу организацией Ротшильдов. Во время парижской мирной конференции «Общество» было преобразовано в Институт международных отношений, и в этот момент на него набрели Варбург и Барух, которые, естественно, привели за собой и всех остальных членов своей камарильи. В 1921 году Институт был переименован в Совет по международным отношением (СМО, а по-английски Council of Foreign Relations - CFO), под каковым названием он и сохранился до наших дней.

Совет построен по образцу корпорации, что и неудивительно, если учесть, кто его создавал. В нем есть совет директоров из нескольких десятков человек во главе с исполнительным (или генеральным) директором и секретарем, правление под руководством председателя и его заместителя, президент, несколько вице-президентов, казначей и т.д.

Деятельность Совета до Второй мировой войны была не слишком активной: олигархи разных стран притирались друг к другу, лишь постепенно оставляя взаимную подозрительность. Вторая мировая война, а затем последовавшая холодная, способствовали активизации Совета. В 1946 году СМО возглавил Аллен Даллес, с 1950-го – Дэвид Рокфеллер, с 1980 года реальное управление в СМО переходит в руки Генри Киссинджера. Штаб-квартира СМО расположена в Нью-Йорке аккурат напротив российского консульства.

Сергей Егишянц в работе «Гибель богов» пишет об основах мировоззрения членов СМО: «Несмотря на агрессивный антисоветизм риторики, СССР сам по себе всей этой публике был глубоко не интересен - для них любая страна есть всего лишь территория с ресурсами. Беда в том, что на этой самой «территории» могут в определенный исторический момент оказаться враждебные режимы - причем враждебные не политически, ибо это все ерунда: олигархи превосходно уживались и даже содержали режимы самых разных политических направлений. Подлинная проблема в том, что на этих «территориях» создается идеал «социального государства», то есть государства, в котором упор делается на частичное перераспределение богатств от сильных к слабым. А это очень плохо: народы за пределами этой страны тоже начинают требовать себе чего-то похожего - и олигархам приходится волей-неволей идти на это. Что печально, ибо интерес этих людей - только прибыль, прибыль и еще раз прибыль, как можно больше прибыли, причем желательно прямо сейчас». Необходимость олигархов охранять свое богатство порождает одиночество, индивидуализм и агрессивность дикого зверя, живущего по законам джунглей. Их целью является богатство и власть, а инструментом для захвата власти над миром является государственная машина самого большого в мире государства США, с её военной мощью, Всемерный Банк и Всемирная торговая организация.

Для привлечения европейских интеллектуалов к решению задач олигархов в мае 1954 года в отеле «Бильдерберг» была организована организация Бильдербергский клуб (БК). Реальный контроль над БК оказался в руках присутствовавших на этом заседании Дэвида Рокфеллера, глав фондов Рокфеллера и Карнеги, а также кадрового британского разведчика Д.Коулмана. Штаб-квартира БК располагается в Нью-Йорке в помещении фонда Карнеги. Бильдербергский клуб - гораздо более закрытая организация, чем СМО, так что все его заседания проходят в обстановке строгой секретности. Вопросы, рассматриваемые клубом, посвящены решению задачи создания мирового правительства, наднациональных организаций, получению контроля над ресурсами государств, сокращению рождаемости, переноса грязного производства в развивающиеся страны, ограничению промышленного развития стран не «золотого миллиарда».[6]

Наконец, третья из ведущих организаций олигархов - Трехсторонняя комиссия (ТК). Если СМО по большей части представлял интересы американского бизнеса, а БК добавил к ним запросы европейского, то с усилением роли Японии в 1973 году была создана и трехсторонняя группа лоббистов и интеллектуалов. Инициатором ее создания был все тот же неутомимый Дэвид Рокфеллер, по поручению которого идеологию и структуру организации разработал известный политолог Збигнев Бжезинский. Последний выступил с программной статьей в «Нью-Йорк мэгэзин» от 3 марта 1975 года, где было в частности написано: «Мы должны признать, что мир сегодня стремится к единству, которого мы так долго желали… Новый мир приобретает форму глобальной общности… Вначале особенно это коснется экономического мирового порядка… Мы должны создать механизм глобального планирования и долгосрочного перераспределения ресурсов».

Кроме этих ведущих организаций созданы сотни фондов, исследовательских центров, которые перечислять нет смысла, например, широко известный «Римский клуб».

В книге кадрового разведчика британских спецслужб Джона Колемана «Комитет 300. Тайны мирового правительства» описывается деятельность этих организаций: «В составе Комитета 300, который имеет 150-летнюю историю, находятся некоторые из числа самых ярких интеллектов, собранные вместе, чтобы создать полностью тоталитарное и абсолютно управляемое “новое” общество… Комитет стремится к Единому Мировому Правительству, довольно хорошо описанному одним из его покойных членов Г.Уэллсом в его работе, заказанной Комитетом, которую Уэллс смело назвал: «Открытий заговор – планы мировой революции»». По данным из доклада ООН «Программа развития»: «всего 358 семей кланов-миллиардеров имеют доход равный доходу 45% населения Земли». Но не все владеют реальной властью, а всего лишь несколько семей из верхушки финансовой олигархии.

Всемирная торговая организация (ВТО), глобальная международная организация, регулирующая правила международной торговли. Основана в 1995 году. Включает 142 страны на июль 2001 года. Цель ВТО - помощь производителям товаров и услуг, экспортерам и импортерам в ведении их бизнеса. Штаб-квартира ВТО находится в Женеве. Основу функционирования ВТО составляют: многосторонние соглашения по торговле товарами, генеральное соглашение о торговле услугами (ГАТС), соглашение о торговых аспектах прав на интеллектуальную собственность (ТРИПС), соглашение о правилах и процедурах урегулирования споров и др.

В чем особенность и сила этой организации? Дело в том, что сегодня во многих странах действует принцип превосходства международного права над национальным. Так вот, соглашения, которые заключаются в подобных организациях, не всегда ратифицируются национальными парламентами, но их действие выше, чем законы страны. Это дает возможность распоряжаться экономической жизнью страны без участия государственной власти данной страны. Для увеличения эффекта от регулирования ВТО, внедряется неолиберальная концепция, что вмешательство национального правительства страны в хозяйственную жизнь страны, всегда приводит к отрицательным последствиям. Поэтому правительство должно своё участие в экономике снизить до минимального и охранять хозяйствующих в стране субъектов.

Правительства США, Великобритании и других ведущих стран мира, Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк (ВБ) (его же называют Мировом банком - МБ), Всемирная торговая организация (ВТО), крупнейшие мировые средства массовой информации сегодня являются инструментами по проведению интересов нескольких семей, владеющих большей частью финансов и экономики мира.

3. Мировоззрение финансовой олигархии

Каким является мировоззрение финансовой олигархии, людей обладающими огромными состояниями и властью? Мировоззрение финансовой олигархии и их индивидуализм рождается из их реального места в обществе. Человек, которому досталось от своей семьи огромное состояние, власть, влияние, положение на «вершине» власти и потребления, видит с рождения, что люди на вершине власти отчаянно борются друг с другом за власть и богатство «как пауки в банке», а их отцы вынуждены нанимать и финансировать идеологические центры, вырабатывающие идеи для оправдания роста власти олигархии.

Они многократно видят, что можно говорить любые фразы об общественном благе, но за фразами всегда стоит всего лишь личная выгода, борьба за власть и богатство, что стремление к богатству является сущностью любого общества, прочем большинству людей все равно как им достанется богатство, и все люди «продаются» за вечные ценности «деньги и власть». А кто не продается, тот устраняется с помощью денег как досадное препятствие, будь он государственным служащим, бизнесменом или президентом страны. Человек понимает, что современный мир борьбой за власть мало чем отличается от джунглей с их формулой «выживает сильнейший, а слабого съедают». Молодой человек из семьи олигархов может получить образование с социалистическими и религиозными идеями необходимости служения обществу. Но его общество – это его семья, которая его поддерживает, дает власть и использует идеи служения общественному благу как инструмент борьбы за власть и манипуляции сознанием людей. Сам факт рождения в семье олигарха, опыт общения и участия в общественной жизни делают из человека трезвого индивидуалиста и циника, заботящегося в лучшем случае о своей семье и меняющего соратников по практической необходимости.

Индивидуализм, законы джунглей, рынок и свобода сильного жить за счет слабого являются, и всегда будут являться, генетической сущностью олигархии. Любые социалистические идеи об общественном переустройстве, ослаблении неравенства и олигархии, об усилении государства, более равномерном распределении общественного богатства являются для олигархии смертельно опасными, попыткой атаки на их богатство других хищников. Поэтому социалистические идеи будут компрометироваться, осмеиваться или замалчиваться. Для сверхбогатых людей лишь мировоззрение индивидуализма, свободы, рынка, денег, выгоды, потребления, продажи всех и всего ради личной выгоды – отражает реальную борьбу за выживание в современных мировых политических джунглях. Если кто-нибудь думает что это не так и у олигархии может быть иной социалистический, добрый взгляд на мир, то он может почитать работы Збигнева Бжезинского, чтобы убедиться, что законы джунглей, беспощадного господства сильного над слабым, борьба за выживание являются основой мировоззрения и действий людей из финансовой олигархии. Человек из среды олигархов, попав в бездуховность индивидуализма, скорее сойдет с ума, но не сможет изменить свои представления, сформированные его реальностью.

4. Основные экономические взгляды

Первые представления об экономических процессах появились у постоянных торговцев рынков и теряются в глубине веков. Экономические взгляды торговцев, в отличие от производителей, состоят в представлении, что богатство – это деньги, которые можно получить, купив товар дешевле и продав дороже. На разнице получить прибыль. Продавать можно и деньги, также получая прибыль. Поэтому представления торговцев и ростовщиков совпадают. Тот, кто производит, чаще связывает богатство не с деньгами, а миром вещей.

Представления торговцев, наверно, переживут и нас, так как на любом рынке каждый день подтверждаются. Так или иначе в работах меркантилистов (экономическая доктрина торговцев) 17-18 веков (В.Петти, Т.Ман и т.д.) они приведены практически неизменными.

Адам Смит (1723-90), шотландский экономист и философ, один из крупнейших представителей классической политэкономии. Его работа «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776) изумительно хорошо написана, читается и сегодня с удовольствием. В главе «Невидимая рука» он объявляет, что интересы общества – это простая сумма эгоистических интересов частных лиц, что свободные цены на рынке стимулируют производство необходимых для общества товар, что каждый стремиться к личной выгоде, и люди с помощью торговли и обмена направляются «невидимой рукой» рынка (конкуренцией) к общей для всех выгоде. На товары, которые потребность больше, повышаются цены и их в результате производится больше, а если товар пользуется меньшим спросом, то цена падает. Торговля дает возможность разделять производство между отдельными производителями и тем самым повышать производительность. Рынок у Смита всемогущ и почти не имеет недостатков. Одно из ключевых положений теории Смита — необходимо освободить экономику от государственной регламентации, препятствующей естественному развитию хозяйства.

Джон Локк в 1690 году утверждал, что «уровень цен всегда пропорционален количеству денег, с учетом скорости их обращения» (современный монетаризм придерживается подобной точки зрения, игнорируя способность монополистов увеличивать свою прибыль за счет сокращения производства и роста цен). Он сделал следующие выводы: «1) рост количества денег ведет к росту цен, 2) деньги как средство обращения не обладают никакой «внутренней» ценностью, 3) абсолютное количество денежных средств не имеет никакого значения с точки зрения богатства нации».[7]

Джон Лоу в работе «Анализ денег и торговли» (1705) сделал очень интересный вывод, что «дополнительное количество благородных металлов или бумажных денег будет поглощено заемщиками (инвесторами) для извлечения прибыли, а доходы, выплаченные ранее незанятым, дадут толчок новой волне потребительского спроса. Поскольку кредит дешевеет, постольку полученная прибыль и продажи растут, не приводя к росту цен и даже их снижая». Сегодня такой подход называют кейнсианским, а он был высказан более чем за 200 лет до Кейнса. Но и сегодня для многих экономистов он находится за гранью понимания.

Дэвид Юм (1711-1776) крупный философ и друг Адама Смита считал, как и сегодняшние монетаристы, что приток золота оказывает постепенное воздействие на цены: «Поначалу никаких изменений не ощущается, понемногу цены сначала одного товара, затем другого растут до тех пор, пока в целом, не достигают должного соответствия с новым количеством денег в стране. Поэтому увеличение количества золота и серебра благоприятно для промышленности только между притоком металлов и повышением цен».

Кальтильон в работе «Очерк о природе торговли» (1755) высказал мысль, что «сравнительная мощь и богатство государств состоит… в большем или меньшем изобилии обращающихся внутри них денег».

Джон Стюарт Милль, его работа «Принципы политической экономии» (1848) была ведущей работой до начала 20 века и работ Маршалла, считал, что «одно лишь увеличение денег не ведут к росту цен, если сбережения растут или если увеличение денег пропорционально росту товарной массы».

Доктрина меркантилистов[8] «деньги стимулируют торговлю» нашла свое историческое подтверждение. «Акт об увеличении размеров естественной валюты» (1856-1857) увеличил чеканку золотой монеты Великобритании на 30%, благодаря открытию месторождений золота в Калифорнии и Австралии. Последующие 8 лет были периодом исключительного процветания, и бум повсеместно приписывался благоприятному действию притока золота.

 Томас Мальтус (1766-1834), английский экономист, его взгляды до сих пор распространены. Он утверждал, что население растет в геометрической прогрессии, а доходы в арифметической. Людей рождается слишком много, на всех благ не хватит, поэтому мир ждут войны и голод, которые естественным образом ограничивают появление лишних едоков.

Экономическую теорию, занимающуюся вопросами рынка, до появления Джона Кейнса принято считать классической.

Джон Кейнс (1883-1946), английский экономист и политический деятель, основатель кейнсианства, одного из ведущих направлений современной экономической мысли. В ноябре 1929 года, когда разразился кризис на американской фондовой бирже (великая депрессия), Кейнс был назначен членом английского правительственного комитета по финансам и промышленности, и занял пост председателя Экономического совета при правительстве по проблемам безработицы. Книга «Общая теория занятости, процента и денег» (1936) является основной его работой. В ней были заложены основы новой макроэкономической теории функционирования системы в условиях неопределенности и негибкости цен. Во время экономического кризиса Кейнс, как и многие экономисты того времени обнаружили, что классическая экономическая теория рынка не могла ничего предложить для выхода из кризиса кроме политики «доступного кредита и сокращения заработной платы». Кейнс сделал вывод, что и анализ экономического поведения на основе теории выбора и идеи вокруг представлений рыночного равновесия полностью несостоятельны, что рыночная экономика, предоставленная сама себе, имеет присущую ей склонность к обвалу производства – экономическим кризисам, что равновесие может наступать при минимальном производстве и рынок, как равновесная структура, сам без участия государства вывести экономику на путь роста в принципе не может. Кейнс считал, что в экономическом развитии играет главную роль не предложение, как считал Сэй «предложение рождает спрос», а динамика спроса «платежеспособный спрос рождает предложение»: государство, увеличивая спрос, может добиться развития экономики. Для роста экономики государству необходимо использовать бюджетный дефицит для финансирования общественных работ.[9]

Два важнейших представления о мультипликаторе и распределения богатства в обществе связаны с подходом Кейнса. Весь доход делится на потребление и сбережение. Рост потребления вызывает увеличение загрузки уже существующих производственных мощностей, а сбережения служат основой для инвестиций, то есть создания новых мощностей. В идеально сбалансированной экономике сбережения равны инвестициям. Чем больше сбережения, тем больше инвестиции. Экономический рост описывается с помощью упрощенной цепочки: рост инвестиции, общественного дохода и новых сбережений и т.д. Английский экономист Р.Кан ввел в 1931 году понятие мультипликатора. Это числовая величина, которая тем выше, чем большую часть своего дополнительного дохода люди готовы потреблять, а не откладывать в сбережения.

Сергей Егишянц в своей работе «Сумерки богов» так описывает явление мультипликатора: «Предположим, вы решили построить дом. Нашли строительную фирму, заплатили ей, положим, 300 тыс. рублей, а она вам построила дом. Итого вы потратили 300 тыс. рублей, но этой суммой влияние вашей сделки на экономику в целом вовсе не ограничилось. Получившая деньги строительная фирма разделила их на три части: одна пошла на оплату товаров и услуг партнеров (скажем, поставщиков стройматериалов), вторая - на зарплату работникам, третья - в прибыль. Люди израсходуют свои деньги на обычные потребительские товары и услуги, а фирмы - да на что угодно, начиная от производственного оборудования и заканчивая новой кофеваркой для своих сотрудников. Но часть дохода будет сбережена: люди могут положить деньги в банк или купить облигации, а компании - например, занести их в статью баланса «нераспределенная прибыль». Иначе говоря, кому бы ни пришли эти деньги, они все будут либо потрачены, либо отложены.

Допустим, все новые владельцы этих денег решили в общей сложности потратить 90% из полученной суммы, а оставшиеся 10% отложить. Тогда они израсходуют в сумме 0.90х300 тыс., то есть 270 тыс., а отложат 0.1х300 тыс., то есть 30 тыс. В итоге, как видно, потраченные вами 300 тыс. породили вторую волну трат в размере 270 тыс. Но и это не все: последняя сумма так или иначе перейдет другим людям и фирмам, которые, в свою очередь, купят на 90% от нее потребные им товары - тем самым, возникнет третья волна затрат в сумме 0.90х270 тыс., то есть 243 тыс. Ну и так далее: всего ваша трата породит длинную цепочку затухающих волн расходов в общей сумме 300 тыс.х (1+0.9х1+0.9х0.9+…). Школьная математика утверждает, что выражение в скобках есть сумма бесконечного числа членов убывающей геометрической прогрессии. И что итоговая сумма расходов составит величину 300 тыс./(1-0.9), то есть 3 млн. рублей. Как видите, ваши затраты вызвали в экономике в целом вал расходов на общую сумму, вдесятеро большую, чем та, что вы реально потратили. Таков эффект мультипликатора, а коэффициент 1/(1-c) и представляет собой этот самый мультипликатор.

Соответственно, мультипликатор точно так же работает и в обратную сторону: если расходов у вас стало вдруг меньше на 1 тыс. рублей, то экономика недополучит из-за этого все 10 тыс. Из приведенных формул видно, что чем выше склонность потреблять, тем больше мультипликатор. Напротив, если народ начинает «зажиматься», то есть стараться отложить каждый «сверхплановый» рубль, то величина мультипликатора падает, а за ним снижается и совокупный доход. Такая на первый взгляд странность получила в экономике название «парадокс бережливости»».

Если вы бедны, то тратите все имеющиеся у вас средства. А если богаты, то у вас есть деньги на излишества и на сбережения. Поэтому богатые могут больше сберегать, уменьшая величину мультипликатора. В процессе экономического роста на высоких уровнях общественного богатства мультипликатор принимает значительно меньшие значения, чем в условиях относительной бедности. Этим пытаются оправдать замедление экономического развития. Но инвестиции не всегда связаны с накоплениями. Кейнса отмечал, что ключевой компонент всей экономики - динамика инвестиций - подвержена колебаниям не столько по причине изменения каких-то мудрых индикаторов, а просто из-за смены настроения инвесторов по психологическим причинам.

Надо учитывать, что развитие экономики не обязательно должно быть «закольцовано», что инвестиции могут быть из выпуска денег и никаким образом не связаны с накоплением. Но так или иначе явления мультипликатора имеют место и их надо учитывать.

Еще один аспект состояние экономической активности – это степень социального неравенства. Для того, чтобы в нем разобраться обратимся к подробному описанию этого явления Сергеем Егишянцем в работе «Сумерки богов»: «В качестве примера рассмотрим небольшую фирму, в которой работает 11 человек: 1 начальник («топ-менеджер») и 10 рядовых сотрудников. Пусть зарплата рядового персонала составляет 8 тыс. рублей, а начальника - 30 тыс. В сумме имеем 10х8 тыс. + 1х30 тыс. = 110 тыс., то есть в среднем по 10 тыс. на человека.

А теперь немного изменим условия: зарплату рядовых сотрудников понизим до 4 тыс., а оклад начальника повысим до 70 тыс. Сумма та же (10*4 тыс. + 1*70 тыс. = 110 тыс.), стало быть, и средняя зарплата не изменилась, составляя все те же 10 тыс. Но теперь определим совокупный спрос в обоих случаях, помня о законе уменьшения склонности к потреблению по мере роста дохода.

Предположим, что при зарплате 4 тыс. рублей человек тратит все 100% (какие тут могут быть сбережения), но если его доход повысится до 8 тыс., то из этих дополнительных 4 тыс. он потратит только 90%, а остальное сбережет. То же самое проделаем и с доходами начальника: пусть из своих 30 тыс. он тратит 80%, а если его доход повысится до 70 тыс., то из этих дополнительных 40 тыс. он потратит только 70%.

Вот что мы получим тогда в первом случае: каждый рядовой сотрудник потратит из своих первых 4 тыс. рублей всю сумму, а из дополнительных 4 тыс. - только 3.6 тыс. (90%). Стало быть, в целом они все (10 человек) израсходуют сумму в (4 тыс.+3.6 тыс.)*10 человек = 76 тыс. Начальник истратит 80% от своих 30 тыс., то есть 24 тыс. Итого все вместе они израсходуют 100 тыс. рублей (76 тыс. + 24 тыс.).

Рассмотрим теперь второй случай. С рядовыми сотрудниками все просто: все свои 4 тыс. каждый из них потратит - стало быть, их суммарный спрос составит 40 тыс. Начальник из 30 тыс. израсходует 80%, то есть 24 тыс., а из дополнительных 40 тыс. - только 70%, или 28 тыс. Его совокупные затраты составляют, стало быть, 52 тыс. Получается, что все сотрудники истратят во втором варианте 92 тыс. (40 тыс. + 52 тыс.), то есть на 8 тыс. меньше, чем в первом.

В результате выходит, что при формально одной и той же средней зарплате реальный совокупный спрос уменьшился на 8% только за счет усиления неравенства в распределении доходов. Отметим, что те же самые 8 тыс. рублей потерь общественного спроса можно получить, если вместо снижения зарплаты персоналу просто уволить одного из сотрудников. Иначе говоря, увеличение разрыва между доходами богатых и бедных порождает такое же снижение совокупного спроса, какое бы возникло при заметном росте безработицы. Но и это еще не все.

Исследуем изменение структуры спроса, детализируя затраты рядового сотрудника. Положим для простоты, что человек одинок. Прежде всего, ему нужно заплатить за квартиру, электричество и коммунальные услуги, а кроме того, потратиться на товары и услуги первой необходимости - еду, быстро потребляемые предметы личного пользования (мыло, зубная паста, белье), транспорт и т. д. Положим на все это 4 тыс. рублей в месяц - по нынешним временам в достаточно крупных городах России это вполне реальная сумма. После этого приходит очередь «расходов второго эшелона» (элементарная бытовая техника, новые одежда и обувь, немного затрат на театр, музей или кино, обед в кафе - да на цветы девушке, в конце концов). И что же мы имеем? В первом случае каждый из рядовых сотрудников может потратить на «второй эшелон» до 4 тыс. рублей. А во втором - только фигу с маслом: все деньги ушли на самое необходимое.

Теперь о начальнике: положим ему на товары первой необходимости, скажем, тысяч 6 в первом случае и 8 - во втором (денег больше стало, значит, можно почаще есть в ресторане, а не дома или в относительно дешевом кафе). На «второй эшелон» отпустим «топ-менеджеру», к примеру, 8 тыс. в первом случае и 12 тыс. во втором. Рассчитаем теперь общий спрос на товары первой необходимости в обоих случаях: в первом будет 46 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*6 тыс.), а во втором - 48 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*8 тыс.), то есть почти одинаковые значения. А вот на «второй эшелон» результаты сильно разные: в первом случае 48 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*8 тыс.), а во втором лишь 12 тыс. (10 человек*0+1 человек*12 тыс.) - то есть разница аж четырехкратная.

Вы скажете - ну хорошо, но ведь даже в этом случае у начальника остаются лишние деньги, которые он может потратить, например, на предметы роскоши, причем во втором варианте их намного больше. Это верно, да вот беда: толку от этих трат для экономики не так много. Тут надо просто посмотреть, куда реально пойдут деньги. Одно дело, когда вы покупаете телевизор: полученные его производителем средства пойдут и на потребительские товары (через зарплату сотрудников), и на оплату сотен комплектующих. Последние, в свою очередь, поставлялись десятками предприятий самых разных отраслей промышленности - значит, от последних «расходные волны» разойдутся уже почти равномерно по всей экономике.

Совсем другая картина возникает, если вы покупаете дорогущую шубу или бриллиант: промежуточных стадий в этом производстве крайне мало или нет совсем, так что деньги пойдут на те же простые потребительские товары (опять через зарплату сотрудников), а кроме них, только в одно-два предприятия узкой специализации - равномерной волны по всей национальной экономике не образуется. Получается, что высокое социальное расслоение, помимо снижения абсолютной величины спроса, еще и порождает отраслевые диспропорции. С этим явлением не так давно стали, например, регулярно сталкиваться москвичи - когда раз за разом обнаруживали, что там, где еще недавно продавали продукты, нынче торгуют дорогими унитазами. Понятное дело, такая отраслевая разбалансировка никак не может радовать - вот и еще один минус социального расслоения. Как видим, несколько социалистические взгляды Джона Кейнса, кроме идейных соображений, имеют под собой и вполне здоровую экономическую основу».

Можно заметить, что описанные явления еще раз подтверждают мысль – расслоение доходов населения ведет к снижению платежеспособного спроса, производства и структурным диспропорциям в экономке. В результате, большое неравенство в доходах снижает возможность общества экономически и социально развиваться.

Есть еще один важный момент, который касается распределения доходов по производителям: богатство, неравенство в доходах производителей ведет к сокращению производства, разнообразию продукции и «обнищанию» общества. Допустим у общества общий объем денежных средств равен 200 единицам: 100 у производителей и 100 у потребителей. Производителей 10, они выпускают разную продукцию и имеют каждый по 10 единиц дохода, из которого 8 единиц составляет себестоимость и 2 единицы прибыли. Сегодня вполне реальна ситуация, когда некоторые производители увеличивают свою прибыль до 40 процентов, в нашем случае прибыль до 4 и общий доход до 12 единиц. Тогда потребители на 100 единиц смогут приобрести меньшее количество товаров у 8 производителей (100:12=8,3). Остальные производители останутся без дохода и разорятся.. Причем потребителям в условиях роста цен приходится, прежде всего, тратить деньги на самые важные товары, связанные с первыми условиями жизни: пищей, жильем, транспортом, лекарствами и т.д.. Товары, и услуги, связанные с более высокими технологиями и потребностями (компьютерами, книгами, связью, авиационным транспортом, образованием, отдыхом, медициной и т.д.), в условиях роста цен, перестают приобретаться. Что это означает? Свободные цены и их рост на отдельные товары приводят к общему падению платежеспособного спроса, производства, разнообразия видов товаров и вытеснению товаров, удовлетворяющих более совершенные человеческие потребности.

Одно из первых условий для развития народного хозяйства является ограничение роста цен, в первом подходе – прибыли, рентабельности у всех производителей определенным пределом. Причем прибыль может быть и большой 20-40%, на эту величину можно увеличить доходы потребителей (государства, населения, предприятий) выпуском денег, но принципиально важно, чтобы привила игры (отраслевые цены) были одинаковыми для всех. При этом, необходимо учитывать еще два фактора: территориальный коэффициент для цен (продукция, выпущенная в худших условиях, или имеющая большие затраты на доставку, может стоить дороже) и стимулирование научно-технического прогресса, снижения себестоимости и, следовательно, повышение рентабельности и прибыли, но уже за счет более совершенной технологии, а не роста цен.

Мнение, что ограничение роста цен, богатства, неравенства, процентов за кредит разумными пределами благоприятно для общества – можно встретить у людей, живших сотни лет назад. Так что мысль не нова, но актуальности своей она не потеряет, пока существует товарное производство.

 

Экономический кризис 30-х годов поразивший Европу и Америку показал, что классическая экономическая теория, требующая максимального устранения государства из регулирования, является несостоятельной, она не способна ни предотвратить кризис, ни выйти из него. Классическая теория, изучающая равновесную систему, была несостоятельна в исследованиях условий стабилизации неустойчивого рынка и механизмов развития. Кейнсом, и другими экономистами, были сделаны выводы: ослабление государственного регулирования опасно, для восстановления упавшего производства необходима активная государственная политика по регулированию экономических институтов, банковской деятельности, ценообразования, государственных и частных инвестиций, конкретных направлений развития экономики, создания конкуренции, платежеспособного спроса населения и т.д.

И верность данной точки зрения подтвердила политика «Нового курса» Ф.Рузвельта в США, начатая в 1933 году. К этому времени промышленное производство в США сократилось почти наполовину, разорились 5760 банков, вмести с семьями почти половина населения потеряла источники к существованию, заработная плата сократилась на половину, цены упали. Тысячи людей умирали с голода. Для поддержания цен в голодной стране уничтожали продукты, пшеницу сжигали в топках паровозов, молоко выливали в водоемы, картофельные и хлопковые поля заливали керосином или запахивали. Уничтожение продуктов при голоде – не укладывается в нормальное сознание, но вполне допускается классической экономической теорией и рыночным хозяйством.

При Рузвельте была создана Национальная администрация восстановления промышленности, которая принудительно связала всю американскую индустрию серией картельных соглашений под общим названием «Кодексы честной конкуренции». Вся промышленность делилась на 17 отраслевых групп, в каждой из которых устанавливались цены, жестко фиксировался объем производства, и распределялись рынки сбыта. Трудовая часть «нового курса» устанавливала минимум заработной платы и максимальную продолжительность рабочего дня, обязывала работодателей заключать коллективные договора, резко расширяла права на создание профсоюзов и содержала комплекс мер помощи безработным. Учреждалась Администрация по регулированию сельского хозяйства, которая точно так же устанавливала цены на сельскохозяйственные продукты и фиксировала объемы производства. Были увеличены государственные расходы на строительные работы, что дало работу и доходы миллионам безработным. Кейнсианская политика Рузвельта являлась социальной политикой государства в интересах всего общества.

В 1934-1937 годах американская экономика преодолела кризис. В 1936 году экономический рост достиг рекордной величины в 14 процентов - лучшая цифра в мирное время за всю историю США. Правда, надо учитывать, что данный рост был достигнут главным образом не новыми инвестициями, а восстановлением производства на ранее простаивающих площадях. В конце этого периода Рузвельт, опасаясь большого дефицита бюджета, сократил государственные расходы.[10] Кейнс немедленно предсказал падение производства, которое тут же и случилось.

Во время войны бюджетные затраты США за 6 лет (с 1939 по 1945 год) выросли в 80 раз, составляя временами до 5/6 бюджетных расходов. Дефицит бюджета вырос за те же 6 лет почти в 14 раз, зато безработица упала в 10 раз и к концу войны составляла менее 2% трудоспособного населения. Во время войны экономика США росла в 3 раза большими темпами, чем в мирное время. Из войны США вышли окрепшими, с самой большой экономикой в мире.

План Маршалла по восстановлению экономики Европы также был построен на активной государственной политике развития. Европейские страны с помощью американской финансовой и экономической поддержки смогли за десятилетие восстановить разрушенное народное хозяйство. Тоже самое сделал и Советский Союз, темпы роста экономики которого составляли 10-13% в год.

В послевоенное время в Европе и США произошли экономические кризисы в 1973-75 и 1980-82 годах, когда безработица и инфляция достигли 10%. Экономическая политика властей по существу отсутствовала. Экономические советники, которые связывали свою политику с именем Кейнса, давали советы главным образом по управлению спросом через бюджетные рычаги управления, чем в общем то и занимаются все неоклассики, оставляя цены «свободными». Эти советники показали свою неспособность обуздать инфляцию, перейти к экономическому росту и поэтому вполне справедливо были удалены от политики.

Президент Рональд Рейган призвал экономистов, которые стали проводит курс развития названный «рейганомикой». Ее реальными творцами были экономисты неоконсервативной, а затем и неолиберальной школы (монетаристы). Главным экономическим советником Рейгана был один из идеологов этого направления Милтон Фридман, с подачи которого администрация пошла на резкое снижение налогов и еще большее сокращение «мирных» бюджетных расходов, при росте военных затрат. Государственное вмешательство в экономику было сокращено до минимума, была поставлена цель повсеместного слома таможенных барьеров и образования глобальных зон свободной торговли. Результатом проведения такой политики был рост занятости и производства на 3%.

Рис. 6. Изменения ВВП США за период с 1960 по 2000 годы

Одновременно в Великобритании правительство Маргарэт Тэтчер (1979-1990), вдохновитель ее экономических воззрений был Фридрих фон Хайек, стало проводить экономическую политику сокращения государственного регулирования, расходов и налогообложения, отказа в субсидиях обанкротившимся предприятиям, приватизации большинства принадлежавших государству предприятий, ограничения прав профсоюзов, освобождение цен на нежизненно важные товары, сокращение государственного аппарата. Целью такой политики является сокращение государственных расходов, увеличение доходов населения и предприятий для роста инвестиций. Результатом экономической политики был рост производства начиная с 1985 года на уровне 3-4% в год, инфляция составила 4-6%, потребительские расходы населения выросли на 6,5% (с учетом инфляции доходы населения практически не возросли), безработица снизилась за три года на три процента с 9,8% (1987) до 6,8% (1989).

Рост среднего уровня производства в США и Великобритании на 3-4% соответствуют среднемировым показателям, и не являются особо выдающимся достижением, каковым пытаются представить «рейганомику» и «тэтчеризм» сторонники неоклассики. И показатель пикового прироста производства в 1984 году в США равного 9% был получен за счет загрузки ранее простаивающих мощностей. Но показатели неоклассиков – средненькие, не выше обычных. Скорее более эффективной в это же десятилетие была политика Китая, который смог довести инвестиции до 40%, а в некоторые годы до 60% ВВП и имел прирост производства равный 10%, то есть в 2,5 раза больший, чем у последователей монетаризма. Если смотреть по данному соотношению, то неоклассическая политика США и Великобритании была намного менее эффективной в сравнении с государственным управлением Китая.

Правительство Тэтчер полностью отвергло концепцию «государства всеобщего благоденствия», которая исходила из высокого уровня и прогрессивных ставок налогообложения и включала такие компоненты, как бесплатное образование, медицинское обслуживание, система государственных пенсий и т.д. Эта концепция разделялась всеми послевоенными правительствами Великобритании. Тэтчер решительно перешла от «гарантий для всех» к новой шкале ценностей индивидуализма «каждый сам за себя» и «выживает сильнейший». Кто ее был вдохновителем?

Фридрих Август фон Хайек (1899-1992) - английский экономист и философ, представитель экономического либерализма, представитель так называемой «австрийской школы». Автор книг «Дорога к рабству» (1944), «Закон, законодательство и свобода» (т. 1-3, 1973-79), «Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма» (1988) и др. Один из вдохновителей (наряду с М. Фридманом) неоконсервативного поворота в экономической политике стран Запада. Нобелевская премия (1974, совместно с Г. Мюрдалем).

Хайек радикальный агностик, считающий, что никакое познание объективной реальности невозможно, и вообще не может быть доказательств, что она существует, так как человеческие чувства постоянно ошибаются в своих представлениях о происходящем. Сознание определяет то, что происходит внутри человека, а внешний мир непознаваем. Общество для Хайека есть лишь пустая абстракция, которая скрывает совокупность почти никак не связанных между собой индивидуумов. Он категорически отвергал любые формы научного познания. Ему присущ тотальный этический релятивизм: не существует никаких абсолютных понятий о преступности каких-либо деяний, поэтому кто-то Гитлера и Полпота считает преступниками, а кто-то великими полководцами и людьми, достойными для подражания – и эти оценки равнозначны.[11] В экономике он придерживался взгляда А.Смита, что эгоистические интересы несвязанных друг с другом индивидов «невидимой рукой рынка» приводятся к гармонии. По мнению Хайека, люди, использующие категории анализа в масштабах всего общества, а не отдельного человека, не только глупы, но и опасны, потому что из таких рассуждений неизбежно следует тоталитаризм. После такого отношения к познанию теряет смысл анализировать макроэкономические «теории» человека, который отвергает познание в принципе. Но так как он преподавал и давал советы правительству, то с его экономическими взглядами все же стоит познакомиться.

В 1920-е годы перед кризисом наблюдался рост цен (инфляция). Как приверженец классической школы для снижения инфляции «уровень цен всегда пропорционален количеству денег» он заявлял, что необходимо уменьшить денежную массу и заработную плату. А ведь именно так и произошло, денежная масса 1929-1932 годах уменьшилась на треть, а заработная плата упала в два раза, что привело к снижению платежеспособного спроса, производства и дальнейшему развитию кризиса, миллионы людей остались без средств к существованию. В одном лишь Нью-Йорке в 1931 году с голода умерло 2.5 тыс. человек. Стоит ли удивляться тому, что Хайека и М.Фридмана именуют апологетами «садистской дефляции»? Такие «кейнсианские глупости», как падение совокупного спроса и вызванное им снижение инвестиций и производства, Хайек отвергает и считает эти категории «антинаучными». «Совершенную конкуренцию» он отвергает в принципе и вообще выказывает безразличие к степени монополизации рынка - лишь бы монополия была частной, а не государственной. Из чего следует, что конкуренции как таковой нет вовсе, а есть совокупность частных предпочтений, которые, однако, невозможно ни изучить, ни предугадать.

Хайек жестко отвергает любые формы государственного вмешательства – в частности, социальные расходы и образование. Отметив мимоходом изначальное неравенство в распределении ресурсов внутри общества,[12] он благоразумно избегает вывода. А вывод прост: из воззрений Хайека о тотальной свободе рынка без перераспределительных механизмов государства следует лишь то, что вся экономика работает лишь на узкую группу людей, которая этими ресурсами изначально владеет.[13] Как вы думаете почему нобелевский комитет за в общем то не лучшие идеи постановил в 1974 году присудить Хайеку премию с формулировкой «за новаторские работы по теории денег и теории экономических колебаний, а также за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений»? Ответ на данный вопрос может быть получен, если знать, что нобелевский комитет контролируется людьми финансовой олигархии.

Милтон Фридман (р. 1912), американский экономист, лидер монетаризма в политэкономии (Чикагская школа). Основные его сочинения в области теории и практики денежного обращения.

Фридман утверждает, что обоснованность теории проверяется не по ней самой, а по тому, что она предсказывает и как эти предсказания выполняются на практике. Дескать, исходные посылки и промежуточные утверждения могут выглядеть сколь угодно чудно, но если конечные выводы согласуются с реальностью, значит, теория справедлива - даже если эти выводы, на взгляд критиков, высосаны из пальца и никак не следуют из самой теории. Теория для Фридмана может быть неверна, противоречить логики, основные её гипотезы не подтверждаться, но если есть факты, которые с её выводами совпадают, то теорию можно применять.

Главная ценность для Фридмана - это свобода личности как почти ничем не ограниченный произвол, свобода гораздо важнее, чем справедливость и нравственность. И в то же время как ярый либертанец демонстративно замолкает, когда речь заходит о монополистическом подавлении конкуренции и, следовательно, свободы.[14] Фридман жестоко ругает все, что ограничивает частный произвол: профсоюзы - гнусное орудие коллективного эгоизма, образование - только платное, социальной защите - нет[15] и т.д.

Фридман в работе «Денежная история Соединенных Штатов» (1963), анализируя причины экономического кризиса 1929-1933 годов, сделал правильный вывод, что «именно сокращение денежной массы привело к экономическому кризису в стране, падению производства, заработной платы и росту безработицы». То, что Фридман понимает к чему ведет сокращение денежной массы стоит отметить для последующего анализа рекомендаций МВФ в рамках доктрины «Вашингтонского консенсуса». Ведь именно сокращение денежной массы было рекомендовано и использовано Е.Гайдаром для выхода из гиперинфляции 1992 года.

Фридман формулирует основное положение монетаризма: инфляция строго пропорциональна росту денежной массы с учетом изменения скорости обращения денег. И делает из этого вывод: денежная масса должна расти пропорционально росту производства. Если экономика растет на 4% в год, то и денежная масса должна расти строго соответственно. Рынок сам все поставит на свои места. С инфляцией надо бороться, сокращая денежную массу. Самое большое зло – это государство, которое своими действиями нарушает рыночное равновесие, поэтому его участие в экономической жизни надо сокращать до минимума.

Фридману в 1976 году нобелевским комитетом была присуждена премия «за достижения в области анализа потребления, истории денежного обращения и разработки монетарной теории, а также за показ им сложности стабилизационной политики». Почему ему присудили нобелевскую премию, если вы не догадались, выясним далее.

Если обобщить воззрения Хайека и Фридмана, то получим следующее. Свобода, индивидуализм и ничем не ограниченный свободный рынок – главные ценности. Справедливость и равенство отвергаются как «антиценности», нравственность низводится до практической полезности. Категорический запрет на любые виды государственного вмешательства в экономику, государству отводится лишь роль сторожевого пса, охраняющего частную собственность от посягательств голодных. Наличие условий свободной конкуренции не обязательно, монополизированный рынок приемлем и естественен. Цены должны быть свободными. На рынке, как и в жизни, закон джунглей «выживает сильнейший». Избавленный от любых форм регулирования, рынок принципиально бескризисен. С инфляцией можно бороться сокращением денежной массы. Всякие локальные кризисы возникают по причине перекосов в динамике денежной массы, которые, в свою очередь, обусловлены вредоносной политикой государственных центробанков, функции которых необходимо передать частной банковской системе.

Для этих экономистов как будто и не было разрушительного экономического кризиса 1930-х годов. Стоит отметить, что эти рекомендации в формулировках из 17-19 веков в развитых странах нигде не применяются, так как обладают огромной разрушительной силой.

Идеология рыночного либерализма, или как ещё её называют «неоклассическая» экономическая теория, имеет ложные посылки, противоречит фактам, логике, но усиленно распространяется по всему миру, преподается в университетах и школах. Её божества свобода, рынок и защита частной собственности.

Финансовой олигархии, владеющей финансовыми потоками больше чем бюджеты государств, транснациональными корпорациями, средствами массовой информации, идеологическими центрами, ставящей своих людей во главе центральных банков, разведывательных центров и в руководстве правительств, индивидуализм, частная свобода ближе, чем социалистические идеи, так как только «свобода» сильных уничтожать слабых позволяет им сохранить свое богатство и положение в обществе. Либерализм с его индивидуализмом, свободой сильного господствовать над слабыми, оправдывает существование неравенства, богатства и власти. Идеология свободы дает возможность в одиночестве распоряжаться миром, обладать властью тайно без каких-либо выборов и рисков её потерять, только по своему происхождению и почти вечно. Конечно, за такую власть приходиться бороться как в джунглях, убеждаясь на практике, что всегда выживает сильнейший.

Нельзя не отметить, что социалистические, коммунистические и идеи солидаризма возникли и наиболее последовательно развивались европейскими мыслителями. Сегодня в Европе много людей придерживается идей социального равенства, партнерства, солидарной взаимной ответственности, выравнивания доходов и экономического развития разных стран. Социальные идеи вошли в конституции многих стран (Германии, Испании, Франции и т.д.) и стали политикой Евросоюза. И все же либеральные представления, перешедшие в 1960-е годы в форму крайнего либерализма, стали ведущими в построении общественной жизни и определяют сегодня дорогу Европы к вырождению и смерти.

 

Основные идеи

В 17-20 веках Ротшильды и банкиры, связанные с ними кто кровными узами, кто общими делами, внедрили в сознание общества идею, что банки должны быть «независимыми». В результате сегодня практически все центральные банки «независимые» и мировой экономикой управляют несколько семей.

Экономический кризис 1930-х годов, поразивший Европу и Америку, показал, что классическая экономическая теория, требующая максимального устранения государства из регулирования, является несостоятельной, она не способна ни предотвратить кризис, ни выйти из него. Классическая теория, изучающая равновесную систему, доказала свою полную несостоятельность. Кейнсом были сделаны выводы: рыночная экономика, предоставленная сама себе, имеет свойство входить в режим саморазрушения, ослабление государственного регулирования опасно, для восстановления упавшего производства и выхода на его рост необходима активная государственная политика.

Расслоение доходов населения ведет к снижению платежеспособного спроса, производства и структурным диспропорциям в экономке. В результате, большое неравенство в доходах снижает возможность общества экономически и социально развиваться. Свободные цены и их рост на отдельные товары приводят к общему падению платежеспособного спроса, производства, разнообразия видов товаров и вытеснению товаров, удовлетворяющих более совершенные человеческие потребности.

Одно из первых условий для развития народного хозяйства является ограничение роста цен, в первом подходе – прибыли, рентабельности у всех производителей определенным пределом.

Ограничение роста цен, рентабельности и планирование производства позволили Ф.Рузвельту с помощью кейнсианской экономической политики обеспечить быстрый рост экономики. В 1936 году экономический рост достиг рекордной величины в 14 процентов - лучшая цифра в мирное время за всю историю США.

Почему сегодня «неоклассическая» экономическая теория так настойчиво распространяется? Потому что она позволяет внедрить либеральные ценности индивидуализма, эгоизма и построить мир, управляемый банковскими олигархами.

 

---

[1] Не проверял, но думаю, что в Великобритании должен действовать этот же, проверенный временем, принцип.

[2] Более подробная справка о Ротшильдах есть в Интернете или в книге С. Егишянца «Сумерки богов».

[3] Есть ли наивные люди считающие, что сегодня мировоззрение банкиров изменилось и они перестали думать о своей выгоде?

[4] С.Егишянц. Сумерки богов. 2 часть. Здесь и далее информация используется из электронной версии книги.

[5] Данные из доклада Иоганнеса Рау, президента ФРГ, 13 мая 2002 г.

[6] 63 членом этого клуба за особые заслуги является Анатолий Чубайс. Это определяет его значимость и практически абсолютную «непотопляемость».

[7] Здесь и далее будет использоваться данные из работы М.Блаунга. Экономическая мысль. М. Дело. 1994. с.17.

[8] Меркантилизм – учение насчитывающее более 300 лет и более 2 тысяч имен экономистов, которые занимались вопросами главным образом внешней торговли. См. Березин И. Краткая история экономической мысли. М., 2000, с. 72.

[9] Найти первых авторов тех или иных мыслей почти невозможно. Так, например, идея общественных работ была высказана в «Докладе Комиссии по закону о бедных» (1909). Еще раньше в 1908 году Артур Пигу (1877-1959) выступил против классической экономической доктрины и заявил, что общественные расходы государства могут увеличить совокупную занятость и производство. Вы можете прочитать приведенные выше высказывания Джона Лоу, которые по своей сути совпадают с этим же подходом.

[10] Следует различать государственные расходы на инвестиции, развитие производства, оно ведет к росту товарной массы, и на потребление, способное вызвать инфляцию, когда товаров не хватает и цены свободные. Деньги, направленные на потребление, если цены зафиксированы, через увеличения скорости реализации товаров, способны вызвать рост производства. Главное, чтобы производители были заинтересованы в росте производства, а не, как при монопольном положении на рынке, в уменьшении производства и росте цен.

[11] Если о вкусах не спорят, то о морали спорят и за преступления наказывают.

[12] Friedrich von Hayek «The Pure Theory of Capital», Chicago, 1941, p.250.

[13] С.Егишянц. Сумерки богов. 2 часть.

[14] Milton Friedman «Essays in Positive Economics», Chicago, 1953, p.38.

[15] Milton Friedman «The Role of Government in Education» in «Economics and the Public Interest», R. A. Solo, ed., New Brunswick, 1955, p.106.

 

 Начало страницы

© И.О.Викторов, 2008.
Информация с сайта может свободно распространяться с обязательным указанием адреса сайта и даты копирования.

Вариант для Интернета подготовлен 9 мая 2008 года.  Последний раз изменен: 20.10.2011 г.